В многочисленных исследованиях, посвященных П.А. Румянцеву, он предстает перед нами как реорганизатор русской армии, полководец, основатель «русской школы» военного искусства, блиставший в конце XVIII века, увенчанный многочисленными наградами, в том числе фельдмаршальским званием. Однако до конца не раскрыта деятельность его как дипломата, сыгравшего значительную роль в самой русско-турецкой войне 1768-1774 годов и заключении Кючук-Кайнарджийского мира, ставшего одним из первых шагов на пути России к решению задачи встать твердой ногой на Черном море.
В октябре 1768 года Россия вступила в русско-турецкую войну. Главные силы, то есть Первую армию, возглавил князь А.М. Голицын, Вторую армию — генерал П.А.Румянцев. В задачу Второй армии входила охрана южных границ. Поручение талантливому полководцу П.А. Румянцеву этой ответственной и трудной задачи было вполне естественным и закономерным. Надо отметить, что он в качестве председателя Малороссийской коллегии хорошо изучил особенности этой местности, лишенной укреплений и естественных укрытий, исследовал экономические и военные ресурсы края (10 ноября 1764 года в соответствии с императорским именным Указом Сенату, генерал П.А. Румянцев был назначен главой Малороссийской компании.).1 Осенью 1769 года П.А. Румянцев был назначен главнокомандующим Первой армии. До приезда П.А. Румянцева А.М. Голицын сумел нанести поражение Великому Визирю и занять Хотин[1] [2]. К ноябрю 1769 года русские войска заняли столицы Дунайских княжеств Яссы и Бухарест. Еще более крупные победы были одержаны П.А. Румянцевым в 1770 году под Рябой Могилой, у Ларги и Кагула, а также был занят ряд крепостей на Дунае. Несмотря на исключительные успехи русского оружия 12 августа 1770 года в Петербурге на заседании Совещательного Совета было принято решение вступить в переговоры с турецким правительством и «отправить в армию способного человека для трактовки с турками о мире и снабдить его надлежащими повелениями»[3] [4].
Таким «способным человеком» и явился П.А. Румянцев. Это был его дебют в качестве представителя России в переговорах с Высокой Портой. Совет стремился избежать участия посредников (Австрии и Пруссии) в переговорах с Турцией. Петр Александрович Румянцев 14 августа получил рескрипт, к которому прилагался текст письма к Великому Визирю . В письме говорилось о победах России, о событиях в Крыму, отмечалось заинтересованность иностранных держав в том, чтобы Россия и Турция «взаимно истощились, мало, впрочем, заботясь, кто в поверхности войны останется»[5]. Основным условием для начала мирных переговоров было названо освобождение посланника России в Турции А.М. Обрескова, который после начала войны с одиннадцатью членами посольства был заключен в Семибашенный замок. Но Турция медлила, надеясь на помощь иностранных государств. В сложной международной обстановке Россия согласилась на раздел Польши, после чего было дано обязательство венского двора не препятствовать заключению мира с Турцией. Свою готовность к ведению переговоров Турция демонстрирует освобождением в мае 177} года А.М. Обрескова и других членов посольства. Наиболее ярко П.А. Румянцев-дипломат проявился в период непосредственной подготовки и подписания конвенции о перемирии. 9 марта 1772 года к П.А. Румянцеву приехал турецкий курьер с письмом от Великого Визиря Мухсун-Заде[6].0 колоссальной работе, проделанной Петром Александровичем на дипломатическом поприще, в ходе подготовке конвенции о перемирии свидетельствует обширная переписка с Великим Визирем и послами Австрии и Пруссии, а также его донесения правительству о предпринятых им акциях, которые одобрялись правительством России даже в тех случаях, когда расходились с некоторыми запоздалыми инструкциями. Отдаленность от Петербурга заставляла П.А. Румянцева действовать на свой страх и риск. Он оказался в сложном положении еще и потому, что в русском правительстве шла борьба двух группировок. Граф Н.И. Панин стремился к скорейшему заключению мира и неуклонно направлял усилия дипломатов к достижению этой цели[7]. Екатерина II и братья Орловы не оставляли мечты о константинопольском походе. План Григория Орлова был передан П.А. Румянцеву еще в декабре 1770 года. В нем уведомлялось, что ему предстоит в кампанию 1772 года сорок тысяч войск отправить для действия за Дунай. П.А. Румянцев указал Екатерине II, что удержание обширной территории
Молдавии и Валахии требует большого напряжения, а действия, согласно представленному плану, поставили бы под угрозу русские позиции на Дунае.[8]
Это колебание русской стороны во время переговоров затянуло на значительный срок подписание о перемирии. Проект заключения конвенции был представлен П.А. Румянцеву правительством и содержал следующее:
Линией разграничения воюющих сторон на Балканском театре должен стать Дунай;
Отныне Турция не могла распоряжаться Черным морем как своим внутренним. Русское правительство требовало, чтобы турецкие вооруженные войска не уходили к Крымским берегам, принадлежавшим России.
Однако П.А. Румянцеву пришлось не только принять предложенные сроки заключения конвенции (правительство надеялось на заключение конвенции до лета 1772 года), но и изменить содержание статей, пунктов на основе анализа международной ситуации, позиций заинтересованных государств.
Визирь требовал, чтобы гарантами выступили Австрия и Пруссия. Данная поправка в договоре о перемирии была унизительной для России. П.А. Румянцев добился отказа Турции от этого пункта. Хотя инструкция Совета носила по этому поводу компромиссный характер, П.А. Румянцев занял решительную позицию.
Следующим спорным моментом являлся вопрос о продолжительности перемирия. Визирь настаивал на том, чтобы в случае неудачи мирных переговоров, перемирие продолжалось еще три месяца со дня прекращения работы конгресса. Это было вызвано тяжелым положением турецкой армии. П.А. Румянцев не только не согласился с данным требованием продолжения переговоров, но и прямо заявил о необходимости в таком случае немедленного возобновления военных действий. К обоюдному согласию сторон пришли 19 мая 1772 года.[9] [10] [11]
Дипломатический талант П.А. Румянцева позволил убедить Турцию в необходимости с позиции силы сохранить в конвенции огромные преимущества России, как на суше, так и на Черном море. Австрия и Франция не желали усиления России на Черном море. Вдохновляемая ими, Турция, пытаясь не упустить из своих слабеющих рук Крым, решилась на прекращение переговоров и возобновление военных действий. Однако попытки Турции оказались неудачными, и к осени 1772 года она вынуждена была пойти на возобновление переговоров.
Важным этапом в подготовке русско-турецкого мирного договора явился Бухарестский конгресс, продолжавшийся с 29 октября 1772 года по 9 марта 1773 года. Он не привел к заключению мира, но именно в Бухаресте были согласованы десять статей, которые облегчили и ускорили заключение его в дальнейшем.
Несмотря на успешную кампанию 1773-1774 годов Россия, так же как и Турция, была заинтересована в заключении мира. Военные действия 1773 года совпали по времени с крупнейшим по масштабам и своему значению событием внутри России — началом крестьянской войны под руководством Е. Пугачева. Изменилась ситуация на Балканах. После победы А. В. Суворова при Козлуджи (10 июня 1774 года), когда турецкие войска, находившиеся в трех наиболее важных крепостях — Рущук, Силистрия, Шумла, были прочно блокированы, а отдельные русские отряды проникли уже за Балканы, визирь обратился 20 июня к главнокомандующему русской армии с просьбой о перемирии. Однако П.А. Румянцев справедливо считал, что перемирие и ведение дипломатических переговоров может быть использовано турками для передышки и укрепления своих сил. Поэтому он категорически настоял на подписании мира, а не перемирия.
По примеру Турции, назначившей своего главнокомандующего для ведения мирных переговоров, Петербург « подобными полномочиями облек Румянцева». Н.И. Панин писал А.М. Обрескову, что Румянцев — это «человек, персона которого в рассуждении турок составляет теперь репрезентацию (представительство) всей нашей империи». ЮДобиваясь подписания мирного договора с Турцией, полководец держал в поле зрения не только состояние вооруженных сил Оттоманской Порты, но и ее внутриполитическое положение. «В 1774 году вступил на престол Султан Абдул Гамид (Хамид), по кончине своего брата Мустафы, Государь малодушный, носивший одно наименование Повелителя Оттоманов; ибо вся власть была в руках… Верховного Визиря Мухсун-3аде»п. Скорейшему заключению мира содействовало то, что в руках П.А. Румянцева оказались сосредоточены одновременно функцйи полководца и дипломата. Продвижение русских войск к Шумле, заставило Мухсун- Заде направить в ставку П.А. Румянцева своих представителей. Полномочными министрами на переговорах турецкой стороной были назначены высокопоставленные государственные чиновники. Один из них видный турецкий дипломат и публицист Нишандши Ресми Ахмед-эфенди, второй — Реисулькюттаб Ибрагим Мюниб-эфенди.[12] Получив известие о том, что в его ставку направляются турецкие представители, П.А. Румянцев не только не прекратил военных действий, а наоборот, продолжал их развивать по, раннее намеченному плану. Он перевел свою ставку в деревню Кючук-Кайнарджа (на турецком языке кючук — «малый», кайнарджа — «горячий источник»). Этот переход должен был показать туркам, что он, П.А. Румянцев, готов в случае неуступчивости их представителей сражаться до полной победы и с этой целью спешит соединиться с корпусом генерал-поручика М.Ф. Каменского под самой Шумлой. «Пятого июля турецкие уполномоченные, подъехав на двести шагов к ставке П.А. Румянцева, выставили свой конвой и, выйдя из карет, умывались по своему обыкновению и переменили платье». Они были встречены с почетом и проведены в ставку русского главнокомандующего. В тот же день турецкие уполномоченные « вошли в переговоры, мира касающиеся, которые продолжались от 11 часов утра до 2 -х полудни».[13]
П.А. Румянцев решил не выпускать инициативы из рук и предупредил турецких представителей о том, что продвижение русских войск на Шумлу, до подписания договора, прекращено не будет. Он сообщил о своем согласии вести переговоры лишь при условии, что договор будет подписан не позднее, чем через пять дней, т.е. 10 июля. Эту дату полководец избрал не случайно, 10 июля исполнялась очередная годовщина Прутского мира между Россией и Турцией 1711 года. В результате твердости и дипломатического мастерства, проявленных П.А. Румянцевым во время переговоров в Кючук-Кайнарджи, мирный трактат с Турцией был подписан. 11 и 17 июля полководец направил в столицу реляции о чрезвычайном событии. Фельдмаршал отмечал, что подписание договора проведено «без всяких обрядов, а единственно скорою ухваткою, соответствуя положению военного оружия с одной стороны превозмогающего, а с другой — до крайности утесненного».[14]
15 июля 1774 года в ставке П.А. Румянцева обе стороны произвели обмен подписанными текстами. Этот договор по своему значению в России приравнивался к Ништадтскому миру 1721 году, некоторые статьи договора создавали благоприятные условия для проникновения России на Балканы.
Огромная роль в заключении Кючук-Кайнарджийского договора принадлежит П.А. Румянцеву. Он не ограничивался ролью простого исполнителя правительственных предписаний, а так же как и его дед, Андрей Артамонович Матвеев, посол в Англии, Вене, Гааге, и его отец Александр Иванович Румянцев, чрезвычайный посол в Персии, а затем в Турции проявил инициативу, решительность, твердость. Благодаря этим качествам граф П.А. Румянцев сумел заключить мир на значительно более благоприятных условиях, чем ожидали в Петербурге.[15]
Позиции, закрепленные статьями Кючук-Кайнарджийского мира 1774 года, возможно, не были бы столь значимыми для судеб южных регионов Российской империи и населения нашего края, если бы при его заключении столь ярко не проявился дипломатический талант П.А. Румянцева. Примечательно то, что судьба знатнейшего рода Румянцевых и в последующем, так или иначе касалась истории нашего края. Текст самого договора доставил в Петербург сын Петра Александровича, Николай Петрович Румянцев. Впоследствии он стал Председателем российской коммерц-коллегиц. и поощрял экономическое развитие Приднестровья, его торговые связи с Османской империи, соблюдая интересы России, служа на благо Отечества.
Автор Елена Петровна Кирьякова
[1] Меерович Г.И. Румянцев в Петербурге. Л .. 1987. С. 116
[2] Суворов A.B. Письма. М., 1986, С. 469
[3] Дружинина Е.И. Кючук-Кайнарджийский мир. М., 1955, С. 119
[4] Там же С. 120
[5]Там же С. 120
[6]Клокман Ю Р. Фельдмаршал Румянцев в период русско-турецкой войны 1768-1774 годов. М, 1951, С. 118
[7]Золотарев В.А. Во славу Отечества Российского. М., 1984, С. 109
[8] Дружинина Е.И. Указ. Соч. С. 150
[9] Дружинина Е.И. Указ, соч, С. 156
[10] Клокман Ю Р. Указ. Соч. С. 149.
[11] Дмитрий Бантыш-Кааменский. Биографии Российских генералиссимусов и генерал-фельдмаршалов. М. 1991, С.40.
[12] Г.И. Меерович. Указ. Соч. С. 166
[13] Г.И. Меерович. Указ, соч., С. 166
[14] Г.И. Меерович. Указ. Соч., С. 167.
[15] Там же, С. 168.
