13 августа 1941 года румынские подразделения завершили оккупацию территории сегодняшнего Приднестровья. На захваченных землях был установлен новый порядок, образованно оккупационное генерал-губернаторство центром которого с 19 августа по 17 октября 1941 г. был г. Тирасполь, а позже стала Одесса. Румынское руководство называло его «Транснистрия». Однако, в отличие от оккупированной Бессарабии и Буковины, политическое руководство Германии не признавала «Транснистрию» частью румынской территории. Согласно германо-румынскому соглашению, междуречье Днестра и Буга передавалось румынскому руководству для «администрирования и экономической эксплуатации». Само название «Транснистрия» вошло в историю как оккупационное понятие, связанное с уничтожением людей.
В то же время стереотип о том, что левобережье Днестра называется Транснистрией, существует до сих пор. Несмотря на то, что губернаторство Транснистрия было ликвидировано весной 1944 года с освобождением Приднестровья от фашистско-румынской оккупации, в Румынии и современной Молдове продолжают использовать это слово в отношении Приднестровья.
Тем не менее, румынский диктатор Антонеску и его окружение относились к захваченным территориям как к присоединенным окончательно и бесповоротно. Так, Антонеску в одной из своих бесед с высокопоставленными румынскими чиновниками призвал считать, что Транснистрия будет румынской ближайшие два миллиона лет. И первой задачей, которую он поставил, было очищение оккупированных земель от «инородных элементов». Создание гетто и концлагерей, массовые расстрелы местного населения — вот что подразумевали под «очищением» захватчики.
«Забытое кладбище» — так именует «Транснистрию» в своей работе о холокосте того периода Юлиус Фишер. Согласно результатам его исследований, за весь период оккупации на территории «Транснистрии» погибло в результате массового уничтожения румынской администрацией (преимущественно расстрелы и сожжения) около 200 тысяч румынских и советских евреев. Остальное же нерумынское население губернаторства подвергалось насильственной румынизации.
Вот что пишет об этом кандидат исторических наук Ф. Л. Синицын в своей статье «Губернаторство Транснистрия»: румынская оккупация регионов Украины»:
«Изучение румынского языка было обязательным во всех учебных заведениях. «Уроки румынского языка» печатались в детском журнале. В оккупационных учреждениях отказывались говорить с посетителями по-русски и по-украински. Проводилась румынизация детей в детских домах… Ещё одним аспектом румынизации было переписывание истории. Оккупационные власти стремились доказать румынскую историческую принадлежность оккупированных территорий как минимум с VI в. В Одесском университете профессора из Румынии – А. Болдур и С. Мехединц – читали лекции, утверждая, что «Транснистрия – исконно румынская земля». Румынский народный университет, который функционировал с осени 1942 г. по февраль 1943 г., ставил своей целью «доказать исторические судьбы Транснистрии» и «справедливость ведения войны с Советским Союзом».
Политика массового террора была выбрана не просто так. Оккупационные власти начали массовое разграбление захваченных территорий. Антонеску отмечал:
«Превыше их интересов стоят интересы румынского государства, и эти интересы требуют, чтобы мы выкачали (из Транснистрии) как можно больше для покрытия экономических нужд войны и особенно для проведения будущих операций, чтобы мы могли прокормиться за ее счет».
Губернатор Транснистрии Георге Алексяну и его подчиненные с энтузиазмом взялись за выполнение этого преступного приказа. Было вывезено практически все производственное оборудование, в том числе оборудование трех консервных заводов, изъяты у населения, из колхозов и совхозов и отправлены в Румынию сотни голов скота, сельскохозяйственное оборудование. Вводилась всеобщая трудовая повинность, под которую попадали лица от 16 и до 60 лет. Население было обложено более чем тридцатью различными налогами, в том числе и налогом на передвижение. Кроме налогов, зачастую средства у населения отнимались под предлогом «военных займов». Жители Транснистрии должны были сдавать шерсть, кожу, жиры, мясо, птицу, яйца, мёд, валенки и даже шерстяные чулки и перчатки. На пропитание разрешалось оставлять по 80 кг зерна на взрослого и 40 кг на ребёнка в год.
Для рабочих и их семей была введена карточная система покупки хлеба. Они получали 150—200 г хлеба на человека в день. Три дня в неделю вместо хлеба выдавали мамалыгу. Нередко по нескольку дней карточки вообще не отоваривались. Рабочих заставляли трудиться по 14-16 часов в сутки за оплату, вдвое ниже той, что была установлена в Румынии.
Однако и этим способы ограбления населения не исчерпывались: на все товары первой необходимости была введена государственная монополия. У крестьян не было другого способа заполучить их, кроме чрезвычайно невыгодного обмена. Так, оккупанты за один литр керосина требовали 7 литров молока, за коробку спичек — 13 куриных яиц. Фашистские оккупанты порой просто и без всяких оправданий в виде налогов и займов грабили и мародерствовали, упиваясь своей безнаказанностью, ведь за любое посягательство на немецкого солдата или румынского подданного местных жителей ждало одно наказание — смерть.
В ходе изъятия советских рублей сложилась неразбериха, так как румыны не знали, ка-кую валюту следует вводить в этих регионах. Немцы предложили ввести оккупационные рейхсмарки. А румыны, не завершив изъятия советских рублей, ввели в Бессарабии и Транснистрии румынские леи. Соотношение валют было установлено так: 1 оккупационная рейхсмарка = 60 румынских леев = 10 советских рублей. Румыны были недовольны тем, что на территории Великой Румынии в ходу иностранные деньги, но вынуждены были смириться.
В результате переговоров румын с немцами было принято решение оставить в качестве единственной официальной валюты в регионах оккупационную рейхсмарку. После победы Красной Армии под Сталинградом рубль все активнее использовали как средство платежа в розничной торговле, а его неофициальный курс постоянно рос.
Человеконенавистническая политика фашистов продолжалась вплоть до освобождения захваченных территорий советскими войсками. Предчувствуя скорое поражение, в последние месяцы оккупации фашистские власти резко активизировали политику ограбления захваченных территорий, начались массовые казни заключенных в тюрьмы людей. Так, 19 марта в рыбницкой тюрьме было расстреляно 262 человека.
«Операция 1111»
4 февраля 1943 года, спустя всего 2 дня после капитуляции 6-й немецкой армии в Сталинграде, в Бухаресте был утверждена «Операция 1111» – план тотального ограбления «Транснистрии», Бессарабии и Северной Буковины. Не заботясь о поддержании жизни населения оккупированных областей, румынское правительство предписало их губернаторам задачу «вывезти в Румынию всю промышленность, все связанное с материальной жизнью, с таким расчетом, чтобы противник нашел пустую территорию и, следовательно, был вынужден доставлять из тыла все необходимое для продолжения военных операций».
В войне против России армия Антонеску не выиграла ни одного сражения. Но грабительскую «Операцию 1111» она провела тщательно и с полным успехом. В ходе ее из Молдавии были вывезены в Румынию почти все оборудование промышленных предприятий, к моменту освобождения сохранилось менее 10% мощностей промышленности. Были сняты и отправлены на переплавку рельсы на 200 километров железной дороги (из 840 имевшихся), выкопаны трубы водопровода в Кишиневе, Тирасполе, Бендерах, Рыбнице. Вывозили весь металл, отвинчивали даже ручки от дверей.
Чтобы сорвать весенний сев 1944 года, отбирали у крестьян грабли, лопаты, бороны, плуги и вагонами отправляли на переплавку на заводы Решицы. Скот отбирали и угоняли за Прут либо использовали для снабжения немецких и румынских войск. Население голодало, больницы были разграблены, свирепствовали эпидемии. К весне 1944 года механизм «обезлюживания» территории был запущен на полную мощность.
Эпидемическую обстановку удалось взять под контроль только через два года.
Из высказывания И. Антонеску и губернатора Транснистрии Г. Алексяну на заседании Совета Министров Румынии об интересах Румынии и проводимой политике на территории между Днестром и Бугом. 16 декабря 1941 года.
По материалам сайтов: ИА «Новости Приднестровья», Электронная библиотека исторических документов, Молдавия в Великой Отечественной войне.
