«Настоящая жизнь в городе начинается только тогда, когда в него входят военные». Если следовать логике этой фразы из известного советского фильма «О бедном гусаре замолвите слово», то «настоящая жизнь» в приднестровских городах (как тех, что уже были городами, так и тех, что пока числились селами и местечками) не прекращалась никогда. Чтобы убедиться в этом, достаточно открыть «Расписание сухопутных войск». В этом справочнике, издававшемся по нескольку раз в год, фиксировалось расположение каждой воинской части в Российской империи.
И раз уж мы решили замолвить слово о бедном гусаре, то начать надо с Дубоссар. Потому что, согласно «Расписанию» за 1837 год, в этом городе стоял Белорусский гусарский Принца Оранского полк. Сформированная в 1803 году, эта воинская часть вскоре вошла в историю русской литературы – в 1804 году в наказание за басню «Голова и ноги» в нее был переведен поручик Кавалергардского полка Денис Давыдов. Особых деталей службы в Белорусском полку ни сам Давыдов, ни его биографы не приводят. Поэтому ограничимся тем, что отошлем интересующихся к давыдовской «Песне старого гусара».
Благодаря хлопотам друзей будущий партизан в 1806 году вернулся в гвардию, а Белорусский полк прошел Русско-турецкую войну, участвовал в осаде Измаила, в Отечественную войну брал Вильно. В феврале 1813 года при Кацбахе гусары полка, действуя исключительно холодным оружием, сбросили французскую кавалерию и фланг пехоты в реку. Отступая, французы были вынуждены бросить все пушки и большую часть обоза. За отличия в походе 1813-1814 года белорусские гусары были удостоены 22-х серебряных труб, еще 22 Георгиевские трубы полк получил за отличия в Русско-турецкую войну 1829 года.
Как бы там ни было, к моменту входа полка в Дубоссары тот старый образ гусара, который рисовал в своих стихах Денис Давыдов, несколько померк. Но это, безусловно, не главное. Главное – что император Николай I в своем рескрипте назвал Белорусский гусарский полк «храбрейшим в русской коннице».
Слова императора полк подтвердил в Русско-турецкую войну 1877-1878 годов, заслужив Георгиевское знамя, и в Первую мировую, когда во время Брусиловского прорыва пресек попытку венгерских войск окружить русские части. 500 русских гусар взяли 2 500 венгерских пленных, не считая 1 600 убитых и раненых солдат и офицеров врага. Один из эскадронов полка атаковал позицию пулеметной команды противника и уничтожил ее, пусть и понеся тяжелые потери (после боя от эскадрона осталось полтора взвода).
Кавалерия кавалерией, но царицей полей во все времена являлась пехота. На территории Приднестровья в XIX веке дислоцировались 9 пехотных полков. В нашем сознании Подольский пехотный полк неразрывно связан с Бендерами, хотя его батальоны в разное время стояли и в Рыбнице, и в Тирасполе, и даже в Слободзее. Точно так же Житомирский пехотный полк ассоциируется с Тирасполем, хотя в 1849 году часть его подразделений стояла в Дубоссарах, часть – в Григориополе, а на момент мобилизации в 1877 году местом его дислокации была Бендерская крепость.
Кроме того, гарнизон Бендерской крепости, если не считать собственно крепостного батальона и роты крепостной артиллерии, составляли в разное время Волынский, Модлинский, Прагский, Замосцкий и Феодосийский полки.
Волынский полк, сформированный в 1803 году, участвовал в Отечественной войне 1812 года. В 1833 году в полк был сослан унтер-офицером отбывший срок заключения декабрист Михаил Бодиско. В Севастополе полк оборонял Малахов курган в Севастополе, потеряв почти 4 тысячи человек. На Братском кладбище Севастополя воинам полка установлен памятник. В Русско-турецкую войну 1877-1878 годов полк первым форсировал Дунай, оборонял Шипкинский перевал. В Русско-японскую войну участвовал в боях у Сандепу и под Мукденом.
Несколько отличной была судьба Модлинского полка. Сформированный в 1831 году, он не застал Отечественную войну, но зато почти 10 лет участвовал в войне Кавказской. В 1855 году три его батальона заняли Корниловский бастион на Малаховом кургане в Севастополе, выдержали почти двухнедельный артобстрел, а при отражении штурма штыками пробились через окружившего бастион неприятеля. За проявленную доблесть батальонам были пожалованы Георгиевские знамена, а в 1907 году в память о героической обороне Севастополя полку было присвоено имя адмирала Корнилова.
Отличился полк и в Русско-японскую войну. При Мукдене полк неделю отбивал многочисленные атаки японцев, попал в окружение и под перекрестным огнем пробился через вражеские цепи.
В 1831 году в полк поступил рядовым Герасим Колпаковский – один из немногих в русской армии, кто прошел всю служебную лестницу от простого солдата до генерала от инфантерии. За отличия в боевых действиях в Средней Азии полковник Колпаковский был удостоен ордена Святого Георгия 4-й степени, а затем – и 3-й степени. Именно генерал Колпаковский присоединил к России Ферганскую область и подписал Договор об Илийском крае, который определил нынешнюю границу между Казахстаном и Китаем.
Если Белорусский гусарский полк отметился в истории русской литературы, то Модлинский – в истории русской музыки. Капельмейстером в нем служил композитор Лев Чернецкий, автор популярного марша «Дни нашей жизни», который послужил мелодией для фольклорной песенки «По улице ходила большая крокодила».
Как пехота всегда считалась царицей полей, так артиллерия единогласно признавалась богом войны. Согласно «Расписанию сухопутных сил», по состоянию на 1861 год, например, в Григориополе стояли штаб 15-й полевой артиллерийской бригады под командованием полковника Яновского, а также легкая артиллерийская батарея под командованием подполковника Руновского. В Дубоссарах нарезная батарейная батарея (это не лексическая ошибка, такая тогда была терминология), которой командовал капитан Худяков. В батарейной батарее, как отмечается в «Расписании», было 2 12-фунтовые пушки и 2 полупудовых единорога (был такой тип артиллерийского орудия, промежуточный между пушкой и гаубицей). За отличие при переправе через Дунай в 1854 году батарее были высочайше пожалованы Георгиевские трубы. В легкой батарее было 2 шестифунтовые пушки и два четвертьпудовых единорога. Кроме того, в селе Ташлык стояла облегченная батарея из четырех облегченных 12-фунтовых пушек.
Батареи бригады своим огнем поддерживали свою 14-ю дивизию в сражении на Гнилой Липе и в Брусиловском прорыве.
После довольного долгого перерыва артиллеристы вернулись в Дубоссары в начале 70-х годов XIX века. В городе дислоцировалась 2-я батарея 14-й артиллерийской бригады под командой подполковника Подтягина – 8 заряжающихся с казны 9-фунтовых нарезных пушек.
Батарея прикрывала части 14-й пехотной дивизии на Шипке и на полях Галиции.
Отдельно стоит остановиться на осадной артиллерии. В Бендерах и Тирасполе в разное время были размещены 5 и 6 отделения, входившие в состав 2-го осадного парка. Каждое отделение насчитывало в мирное время 7 офицеров, фельдфебеля и 72 унтер-офицера и рядовых. В военное время численность личного состава увеличивалась в разы – до более чем полутысячи человек. У них в заведовании находилось 8 тяжелых (18- и 24-фунтовых) пушек, 4 пудовых единорога и 14 мортир. К ним по штату полагалось, в частности, более 7 тысяч ядер и 2 тысячи пудов пороха. Для перевозки орудий и боеприпасов требовалась 461 лошадь.
В Русско-турецкую войну 1877-1878 годов орудия парка прикрывали переправу русских войск через Дунай и громили турецкий гарнизон в Плевне.
К артиллерии относилась и 5-я парковая артиллерийская бригада, которая с тридцатых годов XIX века стояла в Тирасполе и его окрестностях. В задачи этой части входили подвоз и хранение боеприпасов. Один из парков этой бригады стоял, в частности, в Слободзее.
Как это ни странно, но в истории Бендер и Паркан нашлось место как саперам, так и военным морякам – причем одновременно. По результатам Крымской войны Россия лишилась права иметь на Черном море военно-морской флот. А Турция держала на Дунае несколько мелкосидящих бронированных кораблей – мониторов, которые своим огнем могли помешать не только переправе русских войск через Дунай, но даже железнодорожному сообщению по территории Румынии.
Поэтому ранней весной 1877 года, как только Днестр вскрылся ото льда, в Бендеры прибыли сводная саперно-гальваническая рота под командой лейб-гвардии поручика Гершельмана и отряды Гвардейского флотского экипажа, Балтийского и Черноморского флотов под командой капитан-лейтенанта Тудера, лейтенанта Штакельберга и лейтенанта Ломена. Саперы вместе с моряками стали отрабатывать на Днестре постановку минных заграждений.
Отдельная команда во главе с лейтенантом Никоновым отрабатывала действия в костюме Бойтона, позволявшем человеку находиться на воде часами. Пловец в таком костюме, окрашенном в черный цвет, мог ночью незаметно подвести мину под вражеское судно и произвести взрыв при помощи гальванической батареи. Впрочем, отряд Никонова использовался в основном не столько для диверсий, сколько для разведки. Обеспечивая переправу русских войск через Дунай, разведчики лейтенанта Никонова в ночь с 22 на 23 июня 1877 года заняли город Мачин. За боевые отличия командир отряда был удостоен Золотого оружия.
Тут же, в Бендерах, оснастили минным вооружением 13 катеров. В этой работе активно участвовали лейтенанты Шестаков и Дубасов. Потом они приняли под команду два катера из тринадцати. В ночь с 13 на 14 мая 1877 года (по старому стилю) они атаковали и подорвали у города Мачин турецкий монитор «Сейфи». Под ружейным огнем с других турецких кораблей Дубасов ухитрился снять флаг тонущего монитора. За эту атаку оба офицера были удостоены орденов Святого Георгия 4-й степени, а Шестаков – еще и Золотого оружия. В ходе дальнейшей службы они достигли адмиральских чинов, причем Дубасов возглавил Морской технический комитет и фактически руководил военным судостроением в России.
Тогда же в Бендерской крепости было устроено минное депо, в которое поступали с флотов мины для будущих заграждений и вооружения катеров. В Бендерах их приводили в порядок, исправляя допущенные при транспортировке повреждения. В общей сложности через депо прошло 750 мин и 5 новейших по тому времени торпед.
Вообще, наш список был бы неполон, если бы мы не упомянули многочисленные тыловые части и учреждения, которые дислоцировались в Приднестровье – госпитали, склады продовольствия, обмундирования и боеприпасов, всевозможные местные, гарнизонные, этапные команды, место дислокации которых не менялось десятилетиями. Так что «настоящая жизнь», выражаясь языком известного фильма, не прерывалась никогда.
