Апрельские события 20-го года прошлого столетия неразрывно связаны с Гражданской войной и иностранной военной интервенцией. Территория Приднестровья стала одной из арен противостояния разнообразных группировок, возникших после распада Российской и Австро-Венгерской империй в ходе Первой мировой войны.
Чтобы разобраться во всех перипетиях смутного для нашего края времени 1917-1921 гг., предлагаем ознакомиться с публикациями, размещенными на Портале:
– Приднестровье в период Великой Октябрьской революции и Гражданской войны (из Атласа ПМР – история)
– Приднестровье в период Гражданской войны (из Атласа ПМР – история)
– Сражение под Рыбницей 23 февраля 1918. Как Красная армия остановила вторжение в Приднестровье
– «По ним направили пулеметы, и пошла бойня». Как защищались Бендеры в 1918 году
Итак, что же это за галицийские военные формирования и откуда они появились на приднестровской земле.
Изначально Галицкой армией назывались вооружённые силы Западно-Украинской Народной Республики (ЗУНР), созданной в конце 1918 года на территории бывшей Австро-Венгрии и Российской империи и просуществовавшей до начала 1919 года. Столицей сперва был Львов, затем Тернополь и Станиславов (нынешний Ивано-Франковск).
Основу Галицкой армии составили легион украинских сечевых стрельцов, дислоцировавшийся в Черновцах, и другие части австро-венгерской армии, в которых в основном служили этнические украинцы, воевавшие в Первой мировой войне против русских войск.
Почти сразу же возникшая на руинах Австро-Венгрии ЗУНР оказалась втянута в войну с соседями и очень быстро потеряла свой политический центр. После неудачных действий против польских, румынских и чехословацких войск и потери большей часть своей территории, руководство ЗУНР было вынуждено 22 января 1919 года провозгласить «Акт Злуки» (Акт Объединения) с Украинской народной республикой (УНР) на правах автономии. Со стороны ЗУНР договор подписал Евгений Петрушевич, со стороны УНР – Симон (Семен) Петлюра.
Однако к лету 1919 года Галицкая армия потерпела окончательное военное поражение, вся территория ЗУНР перешла под контроль чехословацких, польских и румынских войск. Часть побеждённых войск бежала в Чехословакию, сформировав так называемую «украинскую бригаду», однако основная часть армии, а это порядка 50 тыс. бойцов, перешла на территорию Украинской народной республики и с июля до сентября 1919 года продолжила сражаться уже против вооружённых сил большевиков на Правобережной Украине.
Продолжила борьбу с Красной Армией она и в составе белогвардейских Вооружённых сил Юга России под командованием Антона Деникина, войдя в их состав в ноября 1919 года после подписания договоров в Зятковцах и Одессе.
В галицкие части назначались русские офицеры связи, врачи и политические консультанты. Политические вопросы будущего Галичины в договорах не ставились. Галицкая армия, переименованная в Украинскую Галицкую армию (УГА), должна была расположиться в районе Казатин-Винница-Погребище со штабом в Умани. Тыловые части должны были передислоцироваться в район Христиновка-Ольгополь-Вознесенск-Николаев. Больные и раненые солдаты и офицеры направлялись в госпитали Добровольческой армии, в частности в Одессу, и после выздоровления могли вернуться в свои части.
Руководство УНР и сам С.Петлюра восприняли заключение галичанами соглашения с русскими как акт национальной измены.
К концу 1919 года из-за эпидемии тифа Галицкая Армия практически потеряла боеспособность. В середине января 1920 года, во время отступления Вооружённых сил Юга России под натиском Красной Армии, бригады УГА вместе с отступающими белыми выдвинулись на юг в район Одессы. В это время в Виннице, в месте расположения Начальной команды Галицкой армии, произошло восстание революционного комитета, который выступил за сотрудничество УГА с большевиками. Комитет наладил связи с местными большевиками и с их помощью вступил в переговоры с командованием 12-й советской армии.
12 февраля 1920 года было подписано соглашение о перемирии, на основании которого галицкие части в очередной раз кардинально сменили свои политические предпочтения, став именоваться Красной Украинской Галицкой армией. В то же время единого командования создано не было, из бывшей УГА были сформированы три самостоятельные бригады, которые вошли в состав трёх разных дивизий 12-й и 14-й советских армий.
По апрель 1920 года галицийские военные формирования в основном дислоцировались в Балтском и Ольгопольских уездах Подольской губернии. Располагались они и в Тирасполе.
Первые дни новой власти для галичан не отличались какими-либо важными событиями. На зданиях по-прежнему могли висеть сине-желтые знамена, воины по-прежнему носили на фуражках «трезубцы». Единственным изменением было то, что офицеры сняли знаки различия. Однако уже скоро появились первые политкомиссары, причем украинцы по национальности, и началась агитация против правительства УНР и за всемирную революцию.
Судя по всему, большевики не очень хорошо понимая с кем имеют дело, применяли в отношении галичан традиционные методы агитации. Митинги начали надоедать бойцам УГА. Негативному восприятию большевиков способствовал и запрет национального гимна «Еще не умерла Украина», тем более что в условиях пребывания в составе Добровольческой армии подобного запрета не существовало.
Вскоре ужесточенный большевиками запрет национальной символики, гонения на армейских священнослужителей, насаждение вражды между офицерами и солдатами привели к недовольству военнослужащих галичан условиями службы.
Командование РККА рассчитывало на антипольские настроения галичан, но оно не учло того факта, что на стороне Польши выступили формирования разгромленной УНР. Петлюровцам, как и самим галичанам, не впервой было менять хозяев: в первой половине 1918 года они верой и правдой служили немецким оккупантам, после падения гетмана Скоропадского – сумели договориться с Антантой, а теперь, за неимением лучшего варианта, решили «задружиться» с полякам. С учетом того, что воевать против украинцев галичане не желали, судьба их «союза» с большевиками была фактически предрешена…
В начале апреля 1920 года в Тирасполе должен был состояться уездный съезд Советов. 6 апреля, когда в город съезжались его делегаты, галицийские военные формирования – 3-й Галицкий конный полк во главе с атаманом Эдмундом Шепаровичем совместно, как это представляют отдельные источники, с 1-м Черноморским (361-й украинско-советским стрелковым) полком, неожиданно атаковали Тирасполь, обезоружили красноармейцев местного гарнизона и взяли под контроль все учреждения.
Запугав делегатов, галичане забрали всех лошадей продовольственного комитета и деньги на сумму 200 000 рублей. Они арестовали и вынесли смертный приговор заведующему уездного земельного отдела, который, впрочем, не привели в исполнение.
По имеющимся сведениям, в Тираспольском мятеже принимал участие командир 2-го дивизиона 3-го Галицкого конного полка Рихард (Рико) Ярый – в последствии активный деятель украинского националистического движения в эмиграции, входил в руководство ОУН, тесно сотрудничал с Евгением Коновальцем, позднее — Андреем Мельником и Степаном Бандерой, обеспечивая их связь с германскими спецслужбами. Существует версия, что Ярый был завербован НКВД. В рассекреченном документе ЦРУ он также назван «важным советским агентом».
Галичан поддержали местные крестьяне, которые отказывались сдавать хлеб в рамках политики продразвёрстки и требовали его обмена на городские товары. Связь в уезде оказалось расстроенной. Как сообщала газета «Красный железнодорожник», Тирасполь «оказался в руках бандитов в течение 6-7 апреля». Однако вскоре красные войска оправились от первоначального замешательства и, подтянув дополнительные силы, выбили отряд галичан из Тирасполя. Несостоявшийся уездный съезд Советов был перенесён на 15 апреля.
О нападении галичан на Тирасполь подробно сообщала газета «Известия Одесского Совета рабочих и солдатских депутатов»:
«По дополнительным сведениям, события, имевшие место в Тирасполе, рисуются в следующем виде: расположенная в ближайшем селении галицийская часть, поощряемая рассосавшимися в окрестностях Тирасполя белогвардейцами, задалась мыслью захватить власть в свои руки и нагреться народными деньгами и частным имуществом. Выступление галичан совпало с выступлением галицийской части на линии в районе Затишья, и в этом усматривается некоторая связь в действиях.
Галицийская часть ворвалась в город совершенно неожиданно, и находившаяся в Тирасполе незначительная красная часть была застигнута врасплох. Это облегчило галичанам разоружение красноармейцев и захват учреждений – казначейства, почты и других.
Одновременно ими был арестован ряд ответственных советских работников, причем, один из них, оказывавший, как передают, сопротивление, был расстрелян. Местные ревкомы и парком вынуждены были поспешно эвакуироваться в Дубоссары. Город остался без власти, и ворвавшимся в город бандитам представилось широкое поле деятельности.
Почти весь день и всю ночь происходили налеты и грабежи. Отдельные группы бандитов врывались в магазины и квартиры и, подвергая имущество разгрому, забирали наиболее ценное. Начальство же бандитов сосредоточило свое внимание на захвате денег. На следующий день погром принял бы еще большие размеры, если бы не известие, что из Одессы выслан отряд для ликвидации авантюры.
В рядах бандитов началось смятение, особенно усилившись с проявлением над городом советского аэроплана. Бандиты начали сворачиваться. К моменту прибытия подкрепления из Одессы бандиты успели ретироваться из города, захватив не только деньги, но и заложников. За день хозяйничанья погромщики успели перепиться и многие из них были застигнуты в городе. Остальные изловлены в окрестностях. Заарестованные советские работники освобождены. Многие из бандитов подвергнуты суровому наказанию».
В сводке Тираспольского уездного парткома Одесскому губкому партии по этому случаю говорилось:
«Многомиллионные убытки, принесенные набегом галичан, трудно учесть. Кроме взятых из учреждений денег вывезены экипажи, пишущие машинки, книги и др. В парткоме исчез целый ряд ценных документов: весь материал работы в деревне, анкеты о положении в волостях, протоколы комячеек, списки членов партии, доклады с мест, протоколы заседаний президиума и общих собраний парткома…».
После Тираспольского мятежа 6-7 апреля 1920 года конный полк атамана Шепаровича вместе с запасным куренём сотника Козака перешёл на сторону Польши и УНР, что привело и к захвату Ананьева и Ананьевского уезда.
Тираспольскую группу украинских повстанческих войск (позже переименованную в Повстанческий отряд) на Херсонщине возглавил полковник Иосиф Пшонник.
По данным ЧК, Иосиф Пшонник принадлежал к двенадцати наиболее опасных повстанческих атаманов, продолжавших борьбу с советской властью в начале 1920-х. Известно, что в 1921 году он находился в Кишиневе, входил в подпольный штаб Южной группы (возглавлял генерал-хорунжий Андрей Гулый-Гуленко), действуя в районе, охватывавшем Одесский, Тираспольский, Ананьевский и западную часть Николаевского и Херсонского уездов Херсонской губернии. После поражения от РККА, Иосиф Пшонник оказался в эмиграции в Румынии, но через несколько лет вернулся на Украину. Однако едва атаман пересек румынско-советскую границу, его арестовали пограничники и передали чекистам. Пшонник пошел на сотрудничество со следствием — давал показания о подготовке восстаний, деятельности румынской разведки, положении украинской эмиграции в Румынии.
“Причиной моего расхождения с советской властью явился национальный момент. Во мне глубоко укоренилось сознание того, что всё идущее с севера, из России, является душителем украинской нации...”, — отвечал он на вопрос следователя о своем участии в борьбе с советской властью.
Все выше обозначенные показания были использованы как главное доказательство «контрреволюционной деятельности» Пшонника. Таким образом, приговор суда предсказуем: высшая мера «социальной защиты» — расстрел с полной конфискацией имущества.
Возвращаясь к событиям апреля 1920 года… Повстанческий отряд Пшонника действовал в районе Ананьева до ноября 1920 года. Позже восставшая часть галичан (400 сабель) перешла на Подолию, объединившись с частями УНР. Когда же польская армия перешла в наступление, переход галицких частей на её сторону сделался повальным. В частности, в ночь с 23-го на 24-е апреля покинули своё расположение и начали пробиваться на соединение с петлюровцами 2-я и 3-я бригады КУГА.
Примечательно, что поляки это неожиданное “пополнение” не приняли, а окружили, разоружили и отправили в лагеря для военнопленных, где большинство галичан погибло от голода, инфекционных заболеваний и жестокого обращения.
Большевики также отреагировали на это предательство вполне ожидаемо: повсеместно начались массовые аресты бойцов и командиров КУГА. Хватали даже больных и раненых, находившихся на излечении в госпиталях. В отношении многих оставшихся в рядах Красной Армии галичан также начались проверки, были и аресты.
На этом «боевой путь» Галицкой армии закончился. Оказался он совсем не славным: за неполные полтора года галичане то и дело перебегали в лагерь врага и предавали вчерашнего союзника…
Что после мятежа в Тирасполе?
Многие школьные здания за последние несколько лет тотального хаоса и войны были разрушены, не хватало учителей, учебных пособий, литературы, бумаги. Но уже к 1 мая 1920 года в Тирасполе и уезде действовала 251 школа, куда были зачислены 20 686 учеников. За один месяц, с 1 апреля по 1 мая, в Тирасполе открылись 62 избы-читальни, 16 клубов, 5 кинематографов, 2 агитпункта, работала передвижная киноустановка. Для ликвидации неграмотности государство ассигновало сумму в 1 млн рублей.
